Антон Кулаков - Дерево и пень[СИ]
В гардеробе они столкнулись с Павлом. Похоже он пропустил зрелище в ресторане:
— А где Анастасия? — спросил Марк.
— Ушла. Она не приняла моих доводов. Я в полной заднице, — сказал Павел, — хочу позвонить Веронике, а у нее занято…Настя опять говорила много про религию, про ее принципы и прочее. Жить не хочется. Да почему у нее занято, — он в раздражении швырнул мобильный телефон.
— Похоже сегодня не у нас одних такой неудачный день, — промолвила Василиса и повела супруга к выходу, где их уже ожидало такси.
* * *Вика вбежала в приемный покой центральной больнице и подбежала к стойке.
— Добрый вечер.
— Здравствуйте, — улыбнулась ей медсестра.
— Сегодня привезли мальчика, остановка дыхания. 306‑я школа, — проговорила Вика.
— Вы ему кто? — холодным тоном откликнулась женщина.
— Я его мать.
— Подождите секундочку. Дайте пожалуйста ваш паспорт, я оформлю вам пропуск в реанимацию.
— Куда? — Вику как холодной водой окатило? — в реанимацию, — протянула она это слово медленно, почти по слогам.
— Да, — он подключен к аппарату искусственного дыхания. Мы пока что не знаем в чем дело — все скажет врач, — машинально проговорила медсестра набирая что–то на компьютере.
Вика перевела дух и стала себя успокаивать — все будет в порядке, ничего страшного не произойдет, все будет хорошо.
— Ваш пропуск, — сказала, хлопнув на бумажку печать, медсестра.
Вика пошла по длинному коридору, как объяснила ей женщина в приемном покое. Она перебирала в голове все варианты — что же могло случиться? Ведь вроде еще вчера все было в порядке. И вдруг ее осенило — она вспомнила как Денис подходил к ней и говорил что ему больно глотать. Господи, какая же она плохая мать после этого…
Вскоре она нашла лечащего врача Дениса. Тот сказал, что на данный момент ничего определенного сказать не может — следует подождать результатов анализа крови, чтобы в дальнейшем определить диагноз.
— Он жаловался вчера на боли в горле, глотать было больно, — сказала Вика.
— Странные симптомы, — ответил врач, — тем более что ваш сын начал задыхаться прямо на уроке и потерял сознание. Дыхание восстановилось скоро, однако в сознание он так и не приходил. Мы на всякий случай подключили его к аппарату, в случае если странный приступ повторится.
— Вы полагаете это возможно?
— Очень может быть, — пожал плечами врач, — в нашем случае лучше перестраховаться.
— Хорошо, — согласилась Вика.
— Присядьте пока здесь, — врач показал ей на угловой диван возле окна, из которого открывался вид на вечерний город с его огнями, — успокойтесь. Я попрошу медсестру принести вам зеленого чаю. Это лучшее средство.
Вика опустилась на диван и стала смотреть на город. Нельзя сказать что это быстро ее успокоило, однако немного полегчало. Абсолютно точно что это просто странная случайность. Вика постоянно говорила сама себе, что все будет хорошо. Это начало превращаться в навязчивую идею. За окном кипело движение одной из крупнейших площадей города. Автомобили выворачивали с Березугского проспекта на развязку в сторону Партизанского проспекта и Осташковского шоссе. Толпа людей спускалась в подземный переход станции «Университет культуры»…
Через 40 минут снова появился врач. По выражению его лица Вика заметила — он взволнован и очень озадачен:
— Я не буду вас обманывать, и, честно говоря, не удивлен результатам анализа крови.
— Что вы хотите этим сказать, — Вику трясло.
— Это не ошибка и прошу вас принять это героически.
— Что вы хотите мне сказать? Не издевайтесь и не жалейте меня!!! — сорвалась на крик Вика.
— У вашего сына в крови найдено вещество, выброс которого произошел при крушении здания департамента. Он болен той же заразой от которой умерли спасатели.
— Нет, я не могу в это поверить.
— Вы должны сохранять спокойствие ради сына, — ответил ей врач, — ради того чтобы он не понимал что с ним. Хотя бы потому что от этой заразы еще никто не излечивался.
— Нет! Никогда! — у Вики началась истерика, — за что мне это? За что мне это наказание, — кричала она. В следующий момент она ощутила что пол под ней заходил ходуном, ноги отяжелели. Изображение начало расплываться…
Вика упала на пол без чувств.
— Сестра! Нашатырь! — закричал врач…
…В потолок бил фонтан бешеной силы и потоком тело прижимало все сильнее и сильнее. Виктория громко кричала и пыталась как–то изменить свое положение относительно потолка, но тело ее не слушалось, голос тоже — вместо крика вырывались только пары горячего воздуха. Потоки воды постепенно замораживали ее тело и она ощущала как начинали обледеневать ее груди, постепенно становясь твердыми и недвижимыми… Вику снова мучил этот кошмар. В ее кошмаре она снова видела обрушивающееся здание… И эхо от грохота рассыпающихся конструкций отдавалось в ее ушах и поглощало ее. Сильный звук вибрировал и отражался от стен. Она могла видеть это много и много раз. Кошмар продолжал преследовать ее подобно проклятью, как будто Вика чем–то провинилась перед небесами в этой жизни. Небеса же продолжали смотреть на ее несчастье со снисходительным спокойствием, как будто все должно было произойти именно так, а не иначе…
* * *Тем временем в магазине дяди Стасика Арнольд уже снял с себя Катю и благополучно вел с ней задушевную беседу на тему — куда могло деться завещание:
— Я думаю, — мечтательно сказала Катя, — что он мог купить водонепроницаемый пакет и запихать завещание в него, а пакет с завещанием спрятать, например в бачке унитаза.
— Ну это уж слишком! — ответил Арнольд, — согласись, что дядя Стасик человек эксцентричный, но не настолько. И потом у него не так много наследников.
— Что правда, то правда, — сказала секретарша, — ты кстати в курсе?
— О чем?
— О нашей бухгалтерше.
— В смысле? По моему она больше не совалась в приемную после того как увидела тебя на мне верхом, — рассмеялся Арнольд.
— В том то и дело, она не совалась потому что ее больше не видели в бухгалтерии.
— Как? — она уволилась?
— Нет — ее увезли на скорой с сердечным приступом! — весело сказала Катя.
— Не пережила бедняжка, — скорчился Арнольд, — давай пошлем ей цветы.
— Ага, каллы, а в них запихаем резиновый член, — продолжала глумиться секретарша.
— И вазелинчику, вазелинчику, — раздался голос в приемной.
Катя и Арнольд обернулись. В дверях стоял адвокат Булюкин. Немолодой господин с отменным чувством юмора:
— Чуть не уморили бухгалтершу и веселитесь? — сказал он.
— А то, — ответила Катя, — она не перенесла зрелища, когда Арнольд искал завещание у меня под юбкой.
— А оно ведь так и не нашлось, — сказал Арнольд.
— Я тоже безуспешно перерыл все свои папки, сейф…
— А в бачке сливном не искали, — сказала Катя и прыснула.
— Какая хорошая идея, ведь Стасик вполне мог запихать его туда. Хорошее место для хранения завещания…, — изрек Булюкин.
— У меня есть ключ от президентского сортира, — сказала Катя, — пойдем посмотрим?
Трое направились в клозет и вскрыли бачок. Разумеется там ничего не оказалось. Вернулись в приемную они раздосадованные:
— Да, мы плохо думали про дядю Стасика, — запихать завещание в сортир было бы чересчур, — сказал Арнольд.
— Разумеется чересчур, — раздался в приемной голос счастливого и помолодевшего дяди Стасика. Он стоял посреди помещения в спортивном костюме и излучал в разные стороны. Его желанию жить в этот момент можно было только позавидовать, настолько шикарно он смотрелся, — я его уничтожил.
— Что?!!! — хором сказали все трое. Причем скорее их шокировал не факт гибели несчастной бумажки. Они осознали что весь день гонялись за некой химерой. Причем у этих поисков были случайные жертвы.
— Ну… Я подумал что оно теперь не нужно, — ответил дядя Стасик.
— Как вы могли… Мы беспокоились, — сказал Арнольд, — перерыли весь офис.
— Ага, даже у Кати под юбкой посмотрели, — сообщил Булюкин.
— И что, там тоже ничего не оказалось? — восхитился дядя Стасик.
— Ну… Там вообще–то есть кое–что, — прикинулась дурочкой Катя.
Все расхохотались.
— Я хотел послать Галине цветы в больницу…
— Ах, да, правда, — защебетала Катя.
— Ее увезли с сердечным приступом, — сказал серьезно дядя Стасик.
Катя и Арнольд переглянулись:
— Можно это сделаем мы? Нам так жаль что с ней такое приключилось, — и посмотрели друг на друга как два заговорщика.
На том и порешили.
* * *На следующее утро Елизавета приехала в школу в ужасном расположении духа. Ее бесило что Вика осталась ночевать в больнице. Ее сильно разозлило, что Александра не было ночью дома, а его мобильный телефон не отвечал. В общем — поводов злиться на весь мир у нее было более чем предостаточно. Двигаясь по коридору к кабинету, как на последний и решительный бой, она налетела на Изольду, которая скривилась в притворной улыбке и сказала:
